Добрый вечер, с вами рассылка «Контекст» Русской службы Би-би-си. У нас вышло большое исследование о том, как родственники Рамзана Кадырова управляют Чечней — всего, по нашим подсчетам, около 80 человек, не в каждом регионе в принципе наберется столько высоких должностных позиций.
Журналисты Би-би-си на российско-украинской войне работают буквально на линии фронта, и у нас репортаж из городка Доброполье, где пыталась прорваться армия РФ. А наш военный обозреватель Павел Аксенов рассказывает о роли искусственного интеллекта в этой войне.
ЧЕЧЕНСКАЯ «ИГРА ПРЕСТОЛОВ»
Сколько родственников Рамзана Кадырова нужно, чтобы управлять республикой
В последние годы стало общим местом рассказывать о плохом самочувствии главы Чечни Рамзана Кадырова. Он то пропадает на недели, то появляется на кадрах очевидно постановочной съемки, то сам поднимает тему здоровья в том смысле, что «не дождетесь».
Такая политика неизбежно вызывает вопрос о преемнике в регионе, который ну очень сильно отличается от любого другого в России. Формула «лояльность в обмен на вседозволенность» в отношениях Москвы и Грозного изобретена Владимиром Путиным и Рамзаном Кадыровым еще в 2000-е. Нынешняя задача — сохранить ее и при передаче власти; наше исследование показывает, что Кадыровы-родственники готовы сыграть свою роль.
Текст целиком — вот по этой ссылке (а эта ссылка откроется в России без VPN). Отметим главное:
у Рамзана Кадырова 14 детей. Официально — шестеро из них уже поработали на госслужбе. Вектор развития карьеры для семи несовершеннолетних детей очевиден;
всего на государственной и муниципальной службе задействованы порядка 80 родственников главы Чечни;
семье Кадыров доверяет даже больше, чем просто соратникам. Об этом можно судить по карьерному пути Магомеда «Лорда» Даудова. О его политических амбициях было известно, и в итоге из всесильного и формально независимого спикера парламента республики он стал председателем правительства — там куда меньше полномочий и возможностей для маневра.
Такая расстановка обеспечивает максимально интересный политический сюжет, сопоставимый с книгами и фильмом «Игра престолов». Количество персонажей сопоставимо, роли все более очевидны.
Например, дочь Рамзана — Айшат Кадырова — олицетворяет либеральное и прогрессивное крыло. Сын Адам — скорее про консервативные ценности, жестокость и невероятную роскошь. А ведь есть еще жены, мужья, племянники, дяди и сочувствующие. Есть еще российский закон о противодействии коррупции, запрещающий родственникам начальственно-подчиненные отношения на госслужбе, но — как тут еще скажешь — это другое.
«От того, что у тебя фамилия Кадыров, ты никуда не устроишься, друг мой, если у тебя нет заслуг» — эта фраза Рамзана Кадырова звучит как пролог к будущему произведению.
РЕПОРТАЖ ИЗ ДОБРОПОЛЬЯ
Каким цветом закрасят эту точку на карте?
Еще на этапе, когда война даже не началась, в риторике российских властей и лично Путина бросался в глаза один, пожалуй, самый жесткий момент. Все эти области и территории в их глазах — просто контурная карта, которую предстоит раскрасить в тот или иной цвет. Буквально передел сфер влияния.
То, что на территориях живут какие-то там люди с какими-то их делами — Россия это ни во что не ставила.
Журналист Би-би-си Квентин Соммервиль прислал репортаж из городка Доброполье в Донецкой области (если вы не в России, читайте здесь). Его контролирует украинская армия, Россия же настаивает, что это — часть территории, которая должна достаться ей.
Внутри этой «территории» буквально под обстрелами работают волонтеры, помогающие с эвакуацией. Местные жители прячутся от обстрелов, выходя на улицу только за самым необходимым. Житель местной пятиэтажки указывает на разбитые стекла своей квартиры и на остатки дрона — «шахеда», который врезался в землю рядом с кустом роз.
Какими бы ни были их политические взгляды, симпатии или антипатии к российским или украинским властям — они никак не заслужили происходящего, но еще больше — не заслужили того, чтобы кто-то устраивал их будущее с помощью дронов, прилетающих в их дома.
КТО КОМАНДУЕТ ИИ НА ВОЙНЕ
И кто ответит за его решения
Еще один из аспектов обезличивания в этой войне — искусственный интеллект и дроны. Об этом в передаче «Военное время» рассуждает наш военный обозреватель Павел Аксенов.
Технологии этой войны — главное, о чем говорят эксперты по всему миру. Украинская операция «Паутина» (удары по российским военным аэродромам) проведена, насколько можно судить по имеющимся данным, дистанционно. Россия вовсю работает над этими технологиями, примеры их применения тоже есть.
Роль ИИ в войне будет только возрастать. В этом видео — максимально полный обзор использования ИИ-технологий и рассказ об их перспективах.
А главный вопрос здесь носит не только абстрактно-этический, но и практический характер. Все основополагающие документы о ведении войны, разрешенных и запрещенных приемах на ней написаны слишком давно, они никак не могли учитывать современные реалии.
Как дрон определит, что перед ним — хозяйственная постройка, дом с мирным населением или военный объект, который надо атаковать? А если объект в последний момент был закамуфлирован? А если связь в районе прервалась?
Кто ответит за ошибку, если она произойдет? Оператор, который далеко от места события; командир, отдавший приказ; производитель, «научивший» дрона, но не всему? Понятия «жестокость» у дрона нет, есть только «эффективность».
С точки зрения морали, этики, правил войны, юриспруденции все это — серая зона. Уже в недалеком будущем роль человека в принятии решений будет еще меньше. Что только делать с ответственностью?
